Меню

Мир животных 11.10.2012

Гюрза водолаз

Гюрза

Горы были такими же, как и в прошлом году. Они были все такими же серыми и такими же старыми, как мир. Они много видели и много пережили, эти горы, и, наверное, поэтому им было все безразлично. Ранней весной на них вырастала густая высокая трава — это их не касалось. В середине лета, вот как сейчас, трава выгорала под жаркими лучами солнца — это их не трогало.

На их склонах еще до революции, да и после, местные похоронили немало своих святых, огородив их могилы высокими каменными оградами, которые сохранились и до сих пор, — до этого горам не было дела. Геологи проковыряли много дыр в их недрах — на это они не реагировали. Славка выловил на их поверхности много самых ядовитых змей — за это они его не благодарили.

— Ну и пусть! — вслух сказал Славка, хотя рядом никого не было. Он был немного раздосадован тем, что горы не радуются его приезду. А ведь они с ним хорошо знакомы. В прошлом году он прошел сотни километров по их спине и бокам, заглядывая в такие уголки, куда не каждый заглянет.

Но в прошлом году он приезжал сюда случайно приглашенным гостем: тогда он не знал ни гор, ни жизни змей, за которыми ему теперь предстояло охотиться. И он старательно изучал и то и другое. А теперь он приехал сюда хозяином, да! Славка даже сильно топнул длинной ногой, обутой в сапог, — и горы не протестовали. Лаборатории нужны гюрзы, и он наловит этих ядовитых змей!

Славка поправил рюкзак и решительно зашагал по широкому ущелью. Хорошо было идти вот так свободно и весело. Там, в городе, он иной раз сам для себя был Вячеславом Николаевичем. А здесь... здесь он для себя и для кого угодно Славка. Славке можно думать о чем угодно и о ком угодно, и даже, может быть, в ней...

В конце концов, пусть себе дышит городской пылью, если не может понять прелести экспедиций. А Вячеслав Николаевич должен быть строгим, уверенным, ломающимся баском сообщая проверенные веками истины. Нет, Вячеслав Николаевич для него не подходит.

Все в Славке пело, шумело, танцевало, но глаза... сосредоточенные и внимательные, они напряженно работали. Взгляд этих серых глаз под прямым высоким лбом с нависшей над ним светлой шевелюрой то плотно обхватывал какой-нибудь куст горького миндаля или шиповника, то, как рентгеновский луч, проникал в гущу ветвей и листвы корявого боярышника, то обшаривал траву вокруг какого-нибудь камня.

Но вот взгляд его остановился. Он, как фотоаппарат, что-то зафиксировал. Есть!

Над самой водой на ветке молодой джиды лежала притаившаяся гюрза. Ее голова, резко отграниченная от туловища, спокойно лежала на развилке ветки, а туловище, собравшись гармошкой, было готово неожиданно выпрямиться в броске на какую-нибудь неосторожную птичку, случайно севшую рядом.

Длинные несуразные Славкины ноги теперь были похожи на большие и осторожные кошачьи лапы. Он потихоньку подкрался к гюрзе, раскрыл большие деревянные щипцы, поднес их к змее и захлопнул. Щипцы сдавили ветку, но гюрзы на ней уже не было. Одним движением в какую-то долю секунды она соскользнула с ветки и, плюхнувшись в воду, исчезла под ней.

Славка растерялся. Таких случаев, чтобы гюрзы спасались в воде, в его практике еще не было. Он всмотрелся в прозрачную воду естественного водоемчика, выбитого водой в скалах. Водоемчик имел не более пяти шагов в длину, а в ширину и того меньше. Гюрза лежала на дне, зацепившись туловищем за выступ небольшого камня. Через воду очертания ее тела казались расплывчатыми, но зато светло-коричневые пятна на серо-голубоватом фоне, вобрав в себя преломленные солнечные лучи, проступали еще ярче и казались золотистыми.

Славку очень заинтересовал такой способ самозащиты, и он решил посмотреть, что же будет дальше.

Гюрза пролежала на дне около минуты, затем осторожно, под самым берегом, подплыла к поверхности, высунула из воды кончик морды, по всей вероятности набрала свежего воздуха, и опять уплыла на дно. Через минуту она снова подплыла к поверхности, но на этот раз не вернулась на дно, а, положив голову на краешек берега, спрятала свое тело в прибрежной траве, которая свешивалась прямо в воду.

Змея пролежала в таком положении минут десять, затем медленно выползла на берег и тут же рядом свернулась под кустиком мяты.

Славка знал, что змеи после такого охлаждения не могут делать резких движений. Пресмыкающиеся — холоднокровные животные, их активность зависит от внешней температуры. Именно теперь, после того как змея охладилась в воде, Славке было гораздо легче поймать ее. Он подошел к ней. Змея вяло приподняла голову и зашипела. Славка, придерживая тело гюрзы сапогом, быстро прижал ее голову к земле и взял змею в руки. Мокрая и холодная, она слабо извивалась.

Славка вытащил из-за пояса белый бязевый мешочек и резко опустил в него змею. Как только ее голова, скрылась в мешке, он быстро запахнул его и завязал бичевкой. Гюрза была поймана.

Славка достал из внутреннего кармана пиджака термометр и измерил температуру воздуха. Потом сел на камень и записал в блокнот время встречи со змеей, погоду, температуру воздуха, поведение гюрзы и место встречи с ней. Все это ему понадобится для дальнейшей работы.

Для того, чтобы описать место, на котором была встречена притаившаяся гюрза, Славка встал и осмотрелся кругом. Горы смирно стояли, окутавшись дымкой пыли. И вдруг он понял их. Он понял эти горы! Они были слишком старыми и уже не могли ни протестовать, ни приветствовать, ни радоваться, ни злиться. Они уже не в силах были потрясти мир мощным землетрясением или облить его кипящей лавой. Они покорились участи неподвижности. Да, да, именно покорились.

— Мне вас жалко, горы! — крикнул Славка. «...Алко... оры», — слабым эхом откликнулись склоны.

Увы, комментариев пока нет. Станьте первым!

Есть, что сказать? - Поделитесь своим опытом

Данные не разглашаются. Вы можете оставить анонимный комментарий, не указывая имени и адреса эл. почты