Меню

Мир животных 5.09.2012

Лежбище котиков

Лежбище

Южно–восточная оконечность острова Медного. Узкий мыс, изрезанный выступами скал, впадает в океан. Несмотря на пасмурный день, видимость превосходная. Тучи высокие и светлые. Холодный северо–западный ветер, уже потерявший силу и злобность, попеременно с обеих сторон бьёт в берега узкого мыса.

Внизу многоголосое, шумное, в непрерывном движении котиковое лежбище. Бормочут матки, блеют, как ягнята, новорождённые котики, свистят, словно паровозы, свирепые самцы–секачи. Им вторят гости лежбища – сивучи. Сивучий рык долго гуляет по ущельям, теряясь в гомоне птичьих голосов. Морские колониальные птицы угнездились и вьются тут же над головами котиков.

Лежбище расположилось на галечной отмели между скалами и океаном. Прямо от него начинаются огромные поля водорослей. У окраины зарослей, с океанской стороны, плавает большая, из сотни голов стая каланов. Особенно кучно они собираются к вечеру. Кое–где среди водорослей небольшие кучки котиков. В июле животных на воде ещё мало. Но в августе, да ещё в солнечный день, вся поверхность моря в этом месте будет казаться живой.

Весной, в апреле–мае, первые самцы–секачи показываются возле лежбища. Сначала они ведут себя осторожно, по–видимому, отвыкли от суши за долгие месяцы морских странствий. Они держатся на подводных камнях и при появлении человека уходят в воду. Но инстинкт продолжения рода скоро гасит оборонительный рефлекс, секачи вылезают на сухие места и занимают участки под будущий гарем.

Нередко возникают стычки, но всё заканчивается благополучно. Спустя две–три недели после прихода самцы, разделив лежбище, неподвижно лежат и поджидают самок. А самки котика не торопятся. На Командорских островах они появляются в начале июня. В это время берега островов приветливы: буйно зеленеет трава, гомонят птицы, на мелководье выходят громадные косяки морских рыб, выбираются ближе к солнцу осьминоги и крабы.

Прежде чем вылезти на берег, самка долго осматривается, словно выбирает избранника – ведь самцов так много, не меньше тысячи. Наконец, она решается выйти на сушу и занять место возле одного из секачей. Другие самки следуют за ней, и тогда оказывается, что у одного самца набралось в гареме несколько десяток жён, а у другого их совсем нет. Когда начинается массовый привал самок, то пустой площади на побережье не остаётся так же, как и секачей, обойдённых вниманием самок.

В июле наступает разгар гаремной жизни котиков. Рождаются детёныши. Малыши, которым от роду пять дней, собираются в тесные кучи, так называемые детские площадки. Вернувшейся с кормёжки матери приходится немало побродить по лежбищу, чтобы найти своего малыша и накормить его исключительно питательным молоком.

Вот матки, безмятежно спавшие, шарахнулись в сторону – их потревожил секач. Он заметил, что из его гарема удрала молодая самка, и кинулся за ней сломя голову. Догнал, схватил зубами за спину и легко кинул обратно, в свой гарем. Прошло время, когда самка имела свободу выбора; теперь у неё есть владыка, который не допустит никакого «легкомыслия» со стороны своей «законной супруги».

Некоторые секачи устали всё время быть начеку и дремлют. Только сон их беспокоен: то и дело приходится поднимать голову и посматривать на лежбище. Один секач зазевался. Его гарем, примостившийся у самой воды, вдруг разом поднялся. Матки, словно сговорившись, дружно плюхнулись в прибой и помчались, радостно выпрыгивая, играя, наслаждаясь свободой… Ревнивцу ничего не оставалось делать, как сидеть на берегу и ждать, когда беглянки одумаются и снова возвратятся к нему.

Местами среди гаремов желтеют тела сивучей, этих гигантов здесь около тысячи. Правда, сивуч–зверь спокойный, драться не любит, а на Командорских островах даже и гаремов не устраивает. Если пошумит чуть–чуть, то это только для виду. Постоят огромные самцы друг перед другом, обменяются ругательствами и снова улягутся спать на свежем морском ветерке.

Однако беда, если эти звери ринутся с перепугу в воду. Тогда смерть всем чёрненьким котикам, которые попадутся на пути, — вмиг раздавят. Подобные случаи бывают очень редко… Среди всех сивучей особенно выделяется один – очень большой белый самец. Он только что спустился на воду и легко, красиво плавает и ныряет, огибая под водой камни, морские заросли. Когда показывается на поверхности, то звучно отфыркивается.

Вдоль котикового лежбища, возле скал, нависших над ним, торопливо пролетают ипатки, топорки, кайры и бакланы; крутятся любопытные глупыши. Над лежбищем парят чайки. Вот одна спустилась близ недавно родившей матки, попыталась подойти к ней, чтобы утащить послед, но зверь отогнал птицу. Чайка терпеливо ждёт. Наконец животные привыкли один к другому настолько, что птица беспрепятственно хватает клювом послед и вытаскивает его на свободный участок лежбища. Но тут новое осложнение – на неё накинулся секач. Чайка вновь отскочила, выждала, когда зверь вернётся к гарему, спокойно оттащила добычу ещё дальше и принялась её расклёвывать…

Если отрывать взгляд от скопления зверей, то можно заметить, что скалы, окружающие лежбище, не мертвы. В трещинках камней пробиваются к свету тонкие травинки, неунывающе держит голову ромашка.

Когда глядишь на котиковое лежбище в гаремный период, может показаться, что в хаосе тысяч тел невозможно разобраться. Гаремы сливаются один с другим: звери лежат очень плотно. Но постепенно начинаешь проникать в тайны сложной внутривидовой организации жизни этих животных, разбираться в структуре их стада, во взаимоотношениях и роли зверей различного пола и возраста.

Главная задача любого живого существа на земле – оставить потомство. При знакомстве с лежбищем поначалу боишься за многочисленных новорождённых детёнышей этих зверей. На первый взгляд, уцелеть им в такой тесноте невозможно. Куда не посмотрит малыш своими большими глазами, везде живая стена котиковых тел. Но мать на страже. Первые 5-6 дней жизни своего детёныша она зорко следит за ним, оберегая своё чадо от опасных любезностей взрослых соседок или отца семейства–старого секача.

Когда же спустя неделю после родов мать уходит в море, чёрненький выбирается подальше от воды, на берег, где на краю лежбища собираются его сверстники. О котике–секаче говорили много плохого. Он злой, свирепый, давит детёнышей, грубо обращается с матками – ну просто демон. Но нельзя забывать, что они следят за порядком, пускай жестоко, но поддерживают его. Самки бы бродили где попало, ну в общем был бы хаос. Но этого не происходит благодаря секачам.

В самый разгар гаремной жизни, когда тысячи детёнышей появляются на свет или проводят время на «детских площадках», котики никого не пропускают на лежбище. Разве только  песцу да чайкам, исполняющим обязанности санитаров лежбищ, удаётся проскользнуть во владения этих зверей. Не допускают котики и человека. Стоит только подойти к гарему, как навстречу бросается, свирепо фыркая и вращая налитыми кровью глазами, секач. Поневоле попятишься назад.

Придёт время, щенки станут самостоятельными, и звери отменят «пропускную систему» на своих лежбищах. Самцы–секачи при появлении человека будут уходить в воду. Гаремы распадаются после того, как израсходовавшие свою энергию, порядком истощавшие самцы уходят на покой куда–то к краю лежбища. Но шума и суеты на лежбище ещё немало. Пока секачи восстанавливают силы, самки продолжают выкармливать детёнышей. Детёныши беззаботно ползают по лежбищу, заигрывая один с другим, или спускаются к морю и учатся плавать.

На лежбищах котики находятся до глубокой осени. Наступающие холода и снег, сгоняют их на воду. К этому сроку они полностью линяют и в конце октября–ноября лежбище редеет. Мигрируют котики небольшими стадами и мелкими группами, по 3-5 особей. Много и одиночек. Вероятно, так легче добывать корм и спасаться от грозных касаток.

Увы, комментариев пока нет. Станьте первым!

Есть, что сказать? - Поделитесь своим опытом

Данные не разглашаются. Вы можете оставить анонимный комментарий, не указывая имени и адреса эл. почты