Житель леса енот полоскун

В начале апреля енот полоскун покинул свое логово. Снег на пригорке растаял, всюду чернела земля. Болото в низине превратилось в озеро. В огромных лужах, оставшихся после половодья, плавали рыбки. Из ила повылезали лягушки.

С некоторых пор енота полоскуна охватило необычное волнение, какое-то странное, неведомое до этих пор возбуждение. Он не находил себе места. Одиночество ему надоело, и он всюду искал себе подобных.

Блуждая по лесу, енот полоскун как-то на рассвете оперся передними лапками о зеленую, заросшую мхом, колоду и, подняв вверх острую мордочку, излил свои чувства и настроение в протяжной пронзительной песне, похожей на крик совы.

Далеко окрест прокатился — такой не характерный для лесов — призывный клич полоскуна.

Это было, если его только можно передать буквами, что-то вроде:

Уи-уи-уи-уи-и-и-ли-и-у-у-у-у...

И все жители леса удивленно прислушивались к этим незнакомым звукам. Енот оборвал свою песню на самой высокой ноте и тоже прислушался. Потом повторил еще раз. В ответ на свой призыв он услышал издалека слабый отзвук такой же песни. Возбужденный зверек побежал в ту сторону и вскоре встретился с молодой самкой одного с ним возраста.

С этого времени они начали блуждать вдвоем. Старый дуб на пригорке, в дупле которого жил енот, всегда оставался в центре их охотничьего участка. Он показал своей подруге дупло, и она, видимо, одобрила квартиру. Через некоторое время в дупле старого дуба появилось шесть маленьких слепых енотиков похожих на круглые пушистые шарики.

Видеть они начали через две недели после рождения, а еще через месяц весь приплод в полном составе вылезал уже из дупла и грелся под присмотром матери на солнце.

Теперь наш енот полоскун стоял во главе целой семьи. Когда малыши подросли, мать начала водить их с собой на охоту. Пока она учила их ловить лягушек, раскрывать ракушки, отец всегда был на страже. Зорко следил он за окрестностями, охраняя своих близких от возможной опасности.

Когда кто-нибудь из малышей удалялся от остальных, енот недовольно ворчал, и неслух спешил догнать семью, присоединиться к своим братьям и сестрам. К осени молодые еноты уже не отличались с виду от взрослых, но оставались по-прежнему с родителями.

Когда наступила зима, вся дружная семья улеглась спать в дупле дуба. Там хватило места всем. Хоть и тесно, зато тепло. Так они и перезимовали.

Ранней весной в дупле остались только отец и мать. Молодняк разбрелся по окрестностям искать себе свободных охотничьих участков. Для молодых енотов, родившихся и выросших в дупле старого дуба, Снядинский лес был родиной. Веселым зверькам и не могло, разумеется, прийти в голову, что они принадлежат к первому поколению енотов Полесья.

Приживутся ли здесь эти пушистые, подвижные зверьки, опоэтизированные устным народным творчеством индейцев? Сумеют ли они акклиматизироваться и размножиться в белорусских лесах? Сделаются ли характерными представителями местной фауны? Приобретут ли промысловое значение в охотничьем хозяйстве?

На это ответят дальнейшие наблюдения. Их ведут лесники и охотники, а вместе с ними делают, что могут, и Михась с Леной. Дети очень интересуются енотами и в свободное от занятий время аккуратно отмечают в специальной тетради все, что узнают о енотах полоскунах в Снядинском лесничестве.