Меню

Заповедники и заказники 11.10.2012

Учет пернатых на озере Иссык-Куль

Учет пернатых на озере Иссык-Куль

Утренняя заря на озере Иссык-Куль. В ласковой предрассветной дреме покоится озеро. Но постепенно светлеет, алеет восток, и солнце, скрытое на восходе громадами горных хребтов, вдруг ослепительным золотым шаром всплывает над вершинами упирающихся в небо пиков.

И сразу же все оживает — озеро, берег, горы. Наступает утро...

Мы входим на палубу катера Иссык-Кульского охотзаповедника. Предстоящий рейс сторожевого катера на этот раз несколько необычен: мы должны произвести учет пернатых зимовщиков на озере.

Здесь зимуют лебеди — шипун и кликун, серый гусь, лысуха, большая поганка, или чомга, серощекая поганка, чирки, кряква, серая утка, гоголь, хохлатая чернеть, малый крохаль, или луток, большой крохаль, красноносый и красноголовый нырки.

Птицы собираются сюда на зиму с обширных пространств Западной Сибири и Казахстана.

Живое богатство это представляет большую ценность, изучается и учитывается. Поэтому в этот специальный рейс на катере, кроме ее постоянного экипажа, направляются зоологи Киргизской Академии наук, Киргизохотинспекции и директор Иссык-Кульского охотничьего заповедника.

Произвести учет нескольких десятков тысяч птиц на воде — не простое дело. Оно требует не только практического навыка, но и специальных знаний: где, в каких местах, в какое время суток главным образом сосредотачиваются отдельные виды водоплавающих, где преимущественно и чем питаются, где отдыхают...

Для этого нужно знать образ жизни каждого вида птиц.

Неоднократные наблюдения в заповеднике в прошлые годы на много облегчили нам нашу задачу. Медленно под мерный рокот мотора продвигается сторожевой катер, рассекая зеркальную гладь воды. Плывем недалеко от берега по участкам, где больше всего сосредотачиваются на кормежке птицы.

На озере полный штиль. Ярко светит солнце. Воздух так прозрачен, что в стекла бинокля четко просматриваются не только наблюдаемые впереди водные участки, но и обширная береговая полоса с кустарниками облепихи, обсыпанной блестками серебристого инея.

Поля, горы, леса покрыты белой пеленой недавно выпавшего пушистого снега. И как удивительный контраст окружающему зимнему пейзажу не замерзшим и открытым, словно в летнюю пору, стоит перед нами синее, цвета ультрамарина, обширное в своем просторе Киргизское море.

...Где-то далеко в нерушимой тишине звонко прокричали лебеди, крик их повторился еще и еще раз...

Короткая команда — и катер, срезая угол, резко поворачивает. Вмиг вскидываем бинокли и видим, как стая белоснежных птиц, словно плавучий островок, мерно покачивается на синеве воды. Щелкнул фотоаппарат, снабженный большим приближающим объективом. Это был первый «лебяжий» снимок.

За день на разных участках озера подсчитали несколько тысяч различных уток, лысух, нырков. Отрадно было отметить, что работа продвигалась удачно: с каждым километром все больше и больше пополнялись записи в полевых блокнотах.

Чаще и чаще встречались стаи тяжеловесных крякв, легких и быстрых чирков, нарядных гоголей. Особенно радовало немалое количество лебедей.

В зонах мелководья особое внимание привлекали большие скопища лысух. Зажиревшие, они даже на близком расстоянии не поднимались, а, быстро семеня лапами, отплывали по воде, помогая крыльями.

...Погоду мы будто сглазили. После полудня на ясном небе начали появляться низкие облака.

Моторист все чаще стал посматривать на них и наконец произнес:

— Не миновать, видно, нам шторма!

И, словно подтверждая его слова, резко упала на бурю стрелка барометра, подул встречный ветер.

Небо все больше темнело, затягиваясь тучами. Катер стало качать. На простор озера прорвался ураганный ветер. Словно огромный котел, закипело оно. Катер все глубже стал зарываться носом. Палубу, шипя, стали обливать волны. Резко похолодало. Стоять под ветром стало невозможно, и мы перешли в маленькую каюту и в машинное отделение.

...Вовремя повернули мы в затон и бросили якорь. На берегу гостеприимно приютила нас семья бакенщика. 36 часов подряд бесновался шторм. Но всему приходит конец.

Вновь наступила тишина, появилось солнце, стало тепло. Почти полдня понадобилось нам на аварийные работы; палуба, мачты, борта судна сильно обледенели, каюту залило водой. Лед сбивали топорами, ломали, воду откачивали насосом.

И вот снова озеро, солнце, штиль... Подходим к Рыбачьему. В его заливе огромное количество птиц, особенно красноносых нырков и лысух. Отдельные стаи нырков достигали здесь примерно до 4—5 тысяч особей.

Шумно поднимались стаи на крыло при приближении катера. В Рыбачинском заливе нырковых уток было не менее 20— 25 тысяч. Тысячными стаями встречались нам лысухи. До самой Покровки было много лебедей. Значительное количество пернатых зимовщиков было встречено на Кара-Булуне, в Тонском заливе, в зоне Ойтала.

Среди хищных птиц были отмечены орланы — белохвосты, из чаек — черноголовые хохотуны, серебристые чайки. Подплыть к орланам — белохвостам на выстрел было невозможно.

Запомнилось, как на большой плавучей льдине, оторванной штормом от берегового припая, мы издали в бинокль приметили трех орланов, отдыхающих после кормежки. Заслышав стук мотора, они сразу снялись с льдины. Результаты нашего учета показали, что на озере зимует более 70 тысяч водоплавающих птиц, представленных 18 видами.

Увы, комментариев пока нет. Станьте первым!

Есть, что сказать? - Поделитесь своим опытом

Данные не разглашаются. Вы можете оставить анонимный комментарий, не указывая имени и адреса эл. почты