Палевая вечерняя заря

После обеда я поздно проснулась: яркое солнце уже опускалось к самому горизонту, и листья деревьев и высокие травы горели, просвеченные снизу. Редкостное, волшебное зрелище — палевая вечерняя заря и длится оно всего несколько минут.

 Мы с Валюхой поспешили дойти хоть поблизости — постоять зорьку.

Солнце заходило за лесом Реченского мыса. Сухоедовский залив лежал тихий, весь в золоте. Длинное слоистое облако над Реченским мысом загорелось снизу широкой золотой каймой. При таком освещении на земле и на небе все золотится: кромки облаков, края мысов, вершина леса, контуры отдельных деревьев и кустов, стебли и листья трав.

Валюха прошел на Сухой остров (сейчас туда идти с берега — по колено воды), а я стала на нашем, на Узменском мысу, у осека в кустах.

Солнце зашло, и началась вечерняя заря — палевая, моя любимая. На юго-востоке вставала черная туча, но она только еще больше отчерняла блеск и сияние всей западной, вечерней стороны мира.

Живое золото на небе и на воде спорило с розой. Наконец установилось такое равновесие цветов: широкой полосой над лесом под длинным слоистым облаком — палевая радость.

Такую зорьку иначе не назовешь как радостью: она не только захватывающе прекрасна, — прекрасны бывают и других цветов зори, — но в ней нет ни нотки грусти, вечерней грусти, грусти если не прекрасной смерти, то все же вынужденного расставания с любимым, —- она вся — торжествующая красота и радостное обещание.

Палевая  вечерняя заря — по моей давней примете — всегда обещает чудесное утро.

Палевое недолго — с полчаса или того меньше — торжествовало на небе и в мире. Розовое становилось винно-красным, вспыхивало пунцовым, — золото сходило, отступало, задержалось еще немного узкой полоской, и погасло. Лес четко вычернился на багрово-красном пожарище неба. Спустилась ночь.

Утки почему-то не летели сегодня; мы вернулись домой без выстрела. Но счастливые.

Почему-то при палевой заре небо в зените и на востоке окрашивается еще непременно в зеленые цвета. Посмотреть, проверить, понять — отчего?