Безобидное существо пруда

Был у меня дружок, с которым вечно случались всякие истории, звали его Тимур. Так вот, однажды этот дружок попал в беду и выскочил из нее чудом. Случилось это в июле, когда земля стонала от жажды и некуда было деваться от зноя.

Как-то после полудня поднялись с горизонта черные тучи-драконы и застлали все небо. Еще немного — и разверзлись небесные хляби, и обрушился на землю потоп!

Словно обезумев, потоки воды мчались под гору, превращая тихие сельские улочки в бурные реки. Плохо пришлось тем, у кого над головой крыша пришла в ветхость. Горшков и тазов, лоханей и ушатов не хватало для всех углов, и не было в иной хате места, где могла бы тряпка остаться сухой.

У нас в хате, худо ли, хорошо ли, пусть вода по колено, а все равно крыша над головой. Зато Тимуру, бедняге, совсем приходилось туго.

Овечий загон стоял в глубокой лощине, за прудом, на самом берегу ручья. Вздувшись от ливня, ручей вышел из берегов и ринулся к пастушьему стану. Чабаны, видя, что дело не шуточное, накрыли головы цедилками и давай из загона гнать отару вверх по склону холма. Но темень была такая, что собственных пальцев не видно.

Овцы сбились в кучу и ни с места. Старшему Гаврилу приходилось хватать каждую за холку и швырять из загона. Тимур взял барана за рога и начал тянуть с расчетом, что овцы пойдут за бараном. Наконец, с грехом пополам, отара тронулась. Но карабкаться становилось все труднее. Потоки катились с огромной силой, стало скользко, приходилось ползти на четвереньках.

Через полчаса ливень немного поутих. Но что это за странный грохот? Рев водопада? Чабаны глянули вниз, в долину, и обомлели: загона не было, воды унесли его без остатка.

— Эге-ге, видно, прорвало наш пруд, — едва мог вымолвить Гаврил. — Кабы задержались мы чуток в загоне...

— Кормили бы мы теперь лягушек и змей в пруду, — закончил старший пастух.

Чабаны не ошиблись — вода прорвала запруду в самой ее середине и мчалась дальше, и вся прудовая рыба мчалась с нею вместе.

Посмотрели бы вы, что тут творилось на другое утро! С  усадьбы прибежали люди и обложили прорыв сетями и неводами.

Сам хозяин отары словно взбесился — уста его изрыгали проклятия и трехэтажную брань. Но за спасение стада обоим чабанам досталось от него по овечке.

В пруду вода убыла настолько, что показались зеленые спины карпов. На дальнем конце пруда не было людей, и ребята, осмелев, полезли в воду за шаранами, так у нас называют безобидное существо — карпа. Казалось, карпы сами плыли к нам в руки, но в последний момент они делали сильный рывок — и поминай как звали. Около часа пробарахтались мы в тине и вылезли с пустыми руками, до того перепачканные, что перестали походить на людей.

Тут откуда ни возьмись Тимур. Хохочет над нами, заливается. Потом говорит:

— Давайте наловлю вам рыбки на уху.

Сказал — и в воду. Шагнул, еще шагнул, присел на корточки и сразу встает вот с такой рыбиной в руках. Сует ее нам в руки и поучает:

— Не так, эй, держите; за уши держите, тогда не упустите.

Мы еле успевали отбирать у него карпов, относить их на берег и бросать среди бревен, разбросанных вчерашним столпотворением.

На берегу  Рома бесился и топал ногами, требуя своей доли улова.

— Держи карман! — отвадил его Тимур, обиженный на Рому, который не желал больше учить его грамоте. — Захотелось рыбки — раздевайся сам. Даже и не надо уметь плавать, если воды вершок, а грязи сажень. Главное — уметь хорошо пачкаться...

Рома покраснел как рак и помчался к плотине доносить отцу, что мы его рыбу крадем.

Мы же продолжали бегать по берегу и до того забылись, что и не заметили, что кто-то сидит на бревнах, возле самого нашего улова.

Это был старик Том Ширли. Сидит, дает отдых старым костям, нет-нет, да и подберет карпа и кинет в мешок. Когда не осталось больше рыбы между бревнами, Том взвалил мешок на спину — и ходу! Прежде чем мы всполошились, он уже знай топает вовсю по дороге в село. Тут мы погнались за ним и скоро его настигли.

— Эй Том, это наша рыба, — подступили мы к нему не без робости. А Том дальше идет, будто и не слышит. Тимур ухватился за мешок Тома и слегка потянул его к себе.

Том Ширли остановился и повернулся к нам.

— Чего надо, оболтусы? Откуда вы взяли, что рыба ваша. Она Сербицкого. Убирайтесь подобру-поздорову!

Но Тимур и не думал убираться. Отдайте нашу рыбу — и все тут!

— Ах, вот ты, значит, каков! — ощерился Том.— Я тебя усыновил, стал тебе за отца, а ты на меня, как щенок, лаешь? — И приладив получше мешок на спине, поспешно зашагал по дороге.

Тут Тимур, недолго раздумывая, подставил ему такую подножку, что он растянулся посреди дороги, как лягушка, и носом уткнулся прямо в грязь.

— Ну, погоди, змееныш, поймаю тебя — выбью дурь из твоей головы!

И Том бросился за Тимуром.

Мы, конечно, подобрали мешок и поделили рыбу по-братски. Спрятали ее в кукурузе и тоже побежали к пруду посмотреть, чем это дело кончится.

Тимур был проворен и бежал быстро, но и у Тома словно крылья выросли. Тимур не теряется, прыгает в воду и плывет к другому берегу. Том за ним. Расстояние между ними сокращается на глазах. Если Том настигнет мальчишку, не сдобровать бедняге!

— Не поддавайся, Тимур! — подбадривали мы. — Еще немного — и ты на берегу!

— Хватай, его, эй! — кричит Том Роме, который как раз проходил по берегу. Рома только этого и ждал. Он уже успел пожаловаться хозяину, но ему было не до того, и он велел Роме оставить его в покое.

Зато теперь Тимур попал в переплет: сзади его настигал Том, а впереди поджидал Рома в зеленой фуражке и куртке с блестящими пуговицами.

Тимур хотел сманеврировать, но его ноги запутались в водорослях. Он свалился в воду и... там увидел свое спасение. В двух шагах от него плыла болотная змея. Тимур протянул к ней руку, но не поймал. Тогда он поднялся, шагнул и снова упал, но змея была уже у него в руках. В эту самую минуту узловатые пальцы Тома схватили его за шею и начали душить. Тимур сделал нечеловеческое усилие, вывернулся и сунул руку со змеей в побагровевшее лицо преследователя. Раздался крик, похожий на рев быка на бойне, и Том свалился на илистое дно пруда.

Рома, ничего не понимая, ошалелый, стоял на берегу. Увидев змею, он бросился бежать.

Тимур вылез из воды и стал поглаживать змею по головке.

— Погоди, дьявол, я тебя проучу, — не переставал грозиться Том, который тоже выкарабкался на берег и вытаскивал водоросли из бороды. — Вот, значит, ты каков! Эй, бросай гада, а не то убью! — И он, зверски скривив лицо, медленно пошел на Тимура.

Но Тимур и не думал выпускать из рук змею, наводившую ужас на мироеда. Он-то ведь отлично знал, что в пруду живет безобидное существо - болотная змея и у нее нет ни яда, ни жала.

Не знаю, чем бы все это кончилось, не подойди тут к Тому Гаврил. Показав Тому кизиловую клюку с крючком, он посоветовал примирительным тоном:

— Оставьте парня в покое, Том! А то, упаси господь, как бы я не пустил в ход эту палку. Хорошая палка, я так думаю, лучше вам с нею не сталкиваться.