Сорокопут жулан дерзкий разбойник и злодейский убийца

Добрый день дорогие мои любители природы, сегодня я расскажу вам, как в одном поэтическом месте природы мне встретился дерзкий разбойник сорокопут жулан, а произошло это над озером, на плоской и ровной вершине холма, где густо рос куст шиповника.

Немного дальше кусты боярышника и несколько высоких акаций.

Я подхожу к зарослям. Как чудесно пахнут цветы дикой розы! Какой приятный уголок природы! Но что это?

Кладовая запасов жестокого разбойника

На колючку наколот майский жук. Острый шип пронзает его насквозь. Намного дальше — жук короед, а рядом — крупный кузнечик. А вот и рогатая зеленая гусеница. Она еще корчится и извивается, проткнутая безжалостной иглой. На соседнем кусте боярышника то же самое. На огромный шип насажена полевая мышь, а головы у нее нет.

И это в таком поэтическом месте, рядом с красивыми цветами шиповника! Кто же это мог сделать? Кому это понадобилось? Зачем такая жестокость?

Я оглядываюсь вокруг. А, вот он где, злодейский убийца!  Настоящий разбойник спокойно сидит на акации.

У него приземистое крепкое туловище:

• голова и шея серые,
• лоб черный,
• спина и плечи коричневые,
• горло, грудка и брюшко белые,
• крылья и хвост черно-бурые.

Величиной сорокопут, или, как его еще называют, жулан чуть больше воробья, но меньше скворца, с крючковатым массивным надклювьем.

Здесь, на шиповнике и боярышнике, он сохраняет свои продовольственные запасы. Это его кладовая. Сегодня, видимо, было много добычи. Всего съесть он не смог, вот и наколол на шипы. Пусть просушится и проветрится. Вечером и завтра утром он съест эти запасы вместе со своей подругой или скормит своим птенцам.

Наверно, и гнездо где-то здесь, ведь птица любит жить в густых и колючих зарослях, а заготовки свои делает всегда недалеко от гнезда.

Наблюдательный пункт сорокопута

Я села на камень и слежу за сорокопутом.

Заняв наблюдательный пункт на самой вершине акации, сорокопут долго сидит, подергивая хвостом, и осматривает местность, поворачивая голову в разные стороны. Проходит несколько минут.

Вдруг он прыгнул вниз на кучу срубленных недавно сучьев сосны, поймал и съел короеда. После этого поточил клюв с двух сторон о сучок, на котором сидел, напыжился, отряхнулся, почистил клювом перья.

Через минуту он полетел сначала низко над землей, а потом резко поднялся и с разгона сел на самую верхнюю ветку акации, на то самое место, где сидел, когда я его заметила.

Где-то, совсем близко, послышалось стрекотание сороки:

— Чи-чи-чи-чи-чи-чи...,

Я невольно оглянулась, но сороки не увидела. Стрекотание повторилось еще более резкое, частое, возбужденное. Никого вокруг не было. Только на сучке белой акации сидел по-прежнему сорокопут. Стрекотал, как сорока, он.

Я вспомнила, что многие  певчие птицы перенимают звуки, которые слышат от других своих сородичей. Это свойственно и сорокопуту. В его песне можно услышать:

• и стрекотание сороки,
• и чириканье воробья,
• и щебетанье ласточки,
• и мелодичный свист иволги,
• и хриплое карканье вороны,
• и еще какие-то совсем незнакомые звуки,

которых в наших лесах, полях и садах ни от кого и не услышишь. Откуда у сорокопута такие удивительные и необычные трели? Они не напоминают пение ни одной из птиц.

Возможно, сорокопут жулан перенял эти звуки во время своих зимних путешествий по лесам далекой и знойной Африки, от неизвестной тропической птицы в ярком разноцветном оперении. А может, он перенял их от своего отца или от жуланов-соседей.

Колючая акация на вершине холма

Сорокопут хотя и певчая птица, но повадками и поведением своим напоминает хищника. Клюв у него загнутый вниз крюком, напоминает клюв хищных птиц. Он приспособлен для того, чтобы разрывать добычу.

Жулан уничтожает кузнечиков, майских жуков, короедов и других крупных насекомых, ловит мышей, ящериц и маленьких птенцов. Лишнюю добычу он накалывает не только на шипы тернистых растений, но даже и на колючую проволоку.

После первой встречи я часто приходила сюда в течение всего лета, чтобы посмотреть на жулана и его семью. Гнездо у него было сплетено высоко над землей, в самой гуще кустов боярышника, а соседняя колючая акация служила ему сторожевой башней.

В конце августа я увидела на пригорке возле акации все семейство жулана. Их было четверо — родители и двое малышей.

Птенцы, только что покинувшие гнездо, были немного меньше взрослого сорокопута. Они перепархивали с одной ветки на другую, с куста на куст. Возле клюва у них еще была желтизна. Окраска у молодых не такая яркая, как у родителей, но сверху отчетливо преобладает коричневый цвет, а снизу серый. Хвост у них еще коротковатый.

Я подошла к молодым сорокопутам поближе. Они доверчивые, подпускают близко к себе, не отлетают и смотрят на меня, не проявляя страха. Родители кружатся в воздухе и тревожно кричат:

— Чек... чек... чек...

После того как птенцы научились летать и самостоятельно добывать пищу, сорокопуты начали держаться раздельно. Теперь каждый птенец стал жить своей жизнью. Птицы не собираются в стаи и этим уже напоминают хищных птиц.

В начале сентября птицы исчезли. Они полетели на зимовку в Африку, откуда возвратятся сюда в середине мая. За сорокопутом я наблюдала на том же самом месте и в следующем году. Сорокопут держался по-прежнему возле той же акации, на своем участке с кустами шиповника и боярышника, на вершине холма над озером.

Спасибо вам за внимание драгоценный мой читатель. Надеюсь, вы с пользой провели время за чтением моей новой статьи. Я хотела бы узнать, понравилась ли она вам, может быть, что-то напомнила. Если у вас есть вопросы или пожелания, пожалуйста, выскажите их в комментариях ниже. А еще вы можете поставить свою оценку статье по 10 системе, отметив ее определенным количеством оранжевых звездочек.

Чтобы не пропустить очередную статью и обсудить ее, вы можете подписаться на обновление блога. Приходите ко мне в гости и приводите друзей, ведь этот сайт создан специально для любителей природы. Ну а я всегда рада видеть вас и уверена, что вы обязательно найдете здесь много полезного и интересного для себя.