Меню

Занимательные истории 8.11.2012

Смышленый Михайло Потапыч под хмельком

Михайло Потапыч

Давненько это было. Но и сейчас приятно вспомнить сухопарого лесника Альберта. Жил он в прилужских лесах на острове, окруженном сырыми мхами с рано состарившимися сосенками. На мхах они всегда угнетенные.

Островок его был укромный. По закраинам его рос стройный сосняк, островерхие ели. В середине — тенистые дубы, тёмно-зеленые липы, белые березы, гущинки орешника. А на росчисти приветливо гляделся светлыми окнами рубленый дом с пристройками. Рядом огород с полем, сенокосное угодье. Словом, благодать!

Дружила я с Альбертом, любила заглядывать к нему на досуге. И дичь еще не перевелась в этих местах. В темнинах ельника водились юркие рябчики. Хлопотливую тетерку с выводком вспугнешь в земляничнике. В морошке, голубике таились белые куропатки.

С крыльца Альбертового домика можно было любоваться тягой вальдшнепа в вешнюю пору: рыжие кулики тянули через двор. Весеннее шипение и бормоток косачей отовсюду наплывали волнами. В ближнем бору на заре скрежетал свою песню глухарь. И медведь бродил в окрестных лесах.

Занятную историю рассказал мне о нем Альберт. А он, как я знаю, не выдумщик...

Корова с телкой и овцы паслись возле двора, по кустарникам. Лошадь же, шлепая через болота, частенько добиралась и к другим островам. Тут чуть было и не прикончил ее зверюга. Толково затеял смышленый Михайло Потапыч охоту, полз скрытно, против ветра, чтоб своим душком не пахнуть на коня.

Вроде бы и зверь неуклюжий, однако стремительным прыжком ловко оседлал он конягу. Вцепившись передними лапами в лошадиную холку, задними он, как крючьями, хватался за попутные сосны, чтоб осадить бег перепуганного коня и свернуть ему шею. Но сильный молодой жеребец даже с тяжелым всадником скакал довольно быстро. Да и страх подгонял его.

Так что когти медведя сдирали лишь кору с деревьев. Всё же словчился Михайло Потапыч облапить сосну и... шлепнулся наземь, сам себя таким образом стащил с лошади. Встал потапыч, недружелюбно косясь на удиравшую лошадь, и потопал следом за ней. Не очень-то отпугивало его жилье лесника. Глушь и дичь вокруг. Медведь здесь как у себя дома.

Примчался домой израненный конь. Осмотрел его Альберт и смазал раны домашним снадобьем, чтоб мухи не липли на кровь. С лаем собаки бросились к мшаге. Но мишка проворно дал тягу.

Ночью еще долго не угомонялись сторожевые псы, чуя бродившего вблизи зверя. Повадился зверь в потёмках наведываться к задворкам. Тут еще пасека соблазняла его. Но собаки всякий раз выдавали его, гнали с острова.

Надоумило Альберта применить старое испытанное средство: напоить алкоголем ночного гостя. К ночи поставил лесник на задворках корытце с медом, разбавленным спиртом. А собак, чтоб не испортили дела, запер в хлеву.

Будто ждал этого Михайло Потапыч, сразу отведал хмельного с медовой приправой. С усердием даже вылизал корытце, так понравилось ему угощение. И крепенько-таки обалдел. Отошел в сторонку, ткнулся в копну душистого сена и, развалившись, уснул безмятежно.

И надо же быть такому греху: в этой самой копне, только с другой стороны, заночевал по пути дед Михей из соседней деревни. Под хмельком был и он. А старухи боялся. Вот и коротал ночь на приволье.

Проснулся дедок, и то ли медвежий храп, то ли крепкий алкогольный душок от него насторожили старого. Сунул Михеич нос за копну и... протрезвел. Батюшки! Откуда и прыть взялась у старого — мигом очутился у Альберта.

Увы, комментариев пока нет. Станьте первым!

Есть, что сказать? - Поделитесь своим опытом

Данные не разглашаются. Вы можете оставить анонимный комментарий, не указывая имени и адреса эл. почты