Край Новороссии Аскания-Нова

Край, где расположена Аскания-Нова, присоединённый к государству Российскому в 1774 году, получил название Новороссии, или Таврии.

В далёкие древние времена, по свидетельству Геродота, здесь кочевали скифы-номады со своими стадами диких коней и овец.

До конца XVIII столетия в этом крае часто появлялись многочисленные орды печенегов, половцев, ногайцев, татар. Они нападали на сёла и города северной Украины, разоряли их, брали в плен женщин, детей и с захваченной добычей откатывались на юг, ближе к морю, к своим владениям.

Временно задерживаясь в степях Новороссии, кочевники охотились на диких кабанов, оленей, сайгаков, в изобилии водившихся тогда в гигантских девственных зарослях степных трав.

Табуны диких лошадей — тарпанов — носились по степям; стаи дроф, стрепетов, выводки куропаток гнездились в высоких кустах ковыля, часто достигавших человеческого роста.

Между нижним течением Днепра и Сивашем степь расстилалась безлесной равниной: ни балок, ни оврагов, ни речек. Только изредка встречались на ней одинокие курганы с каменной бабой на вершине. Грубо высеченная из неотёсанного серого камня фигура женщины, высотой до двух метров, с лицом монгольского типа и сложенными на обвислом животе тяжёлыми руками, которые держат каменную плитку, похожую на книгу. Возможно, что на этой плитке были какие-то письмена, которые стёрлись от времени, так же как и остатки украшений, высеченных на платье женщины.

Курганы — единственные памятники кочевавших здесь народов — давно уже срыты, кроме двух-трёх на землях Аскании, а каменные бабы взяты музеями, и только несколько экземпляров их ещё можно увидеть в посёлке возле музея.

Какое значение имели каменные бабы?

Может быть, это были надгробные памятники на могилах знатных людей или военачальников, может быть — идолы. Позднее они служили ориентирами-маяками на степных дорогах, по которым днепровские чумаки ездили на своих круторогих волах за солью к Сивашскому заливу.

Отсутствие рек и других естественных водоёмов, резкие ветры, которые поднимали в засушливое лето тучи пыли, закрывавшие солнце, чёрные бури степей, частые набеги кочевников — всё это не создавало благоприятных условий для оседлой жизни, для образования поселений и занятия хлебопашеством. Поэтому степи долго оставались пустынными.

В царствование Екатерины II, после присоединения Крыма, черноморско-сивашские степи стали заселяться. Чтобы освоить новый край и использовать его природные богатства, сюда ссылали беспризорных бродяг, «отличавшихся добрым нравом». Здесь селились беглые крестьяне, спасавшиеся от жестоких помещиков, сектанты, преследуемые за религиозные убеждения. Сподвижники Екатерины, получавшие почти даром огромные пространства диких степей, переселяли сюда своих непокорных крепостных, перегоняя их на новые места целыми деревнями.

Край осваивался медленно: отсутствие воды обесценивало плодородные земли. Воду для питья людей и животных первые поселенцы доставляли на волах с Днепра. Ценилась она на вес золота. «Добрых людей угощали не водкой или пирогами со сметаной, а ставили кувшин воды, привезённый с Днепра, и это было самым дорогим угощением», — пишет в своём романе «Степовики» украинский писатель Дольд-Михайлик о первых поселенцах этих мест.

Люди пытались рыть колодцы. Первая найденная вода была солёной и не годилась для питья, только позже, когда стали делать более глубокие колодцы, докопались до слоя, где пресная вода была в изобилии. Так возникли в степи первые артезианские колодцы, вокруг которых образовались поселения колонизаторов Новороссии, занявшихся земледелием и скотоводством.

Лицо земли преображалось. Степь теряла свою первобытную дикую красоту.

Земледельческий строй вытеснял кочевников.

Целинные, никогда не паханные степи, покрытые ковылём и другими травами, представляли богатые чернозёмом, тучные земли, пригодные для распашки, и отличные пастбища для скота — лошадей, коров и особенно овец. Первые крупные хозяйства были организованы не русскими помещиками, а выходцами из Германии. Последние покупали в собственность или арендовали за бесценок у царского правительства большие пространства пустующих земель.

В 1828 году по приказу Николая I русский министр финансов Канкрин подписал договор с немецким герцогом Ангальт-Кеттенским на передачу ему в вечное и потомственное владение 43 тысяч десятин степи, где сейчас расположена Аскания, и 6 тысяч — на берегу Чёрного моря, в 60 километрах от Аскании. Цена была баснословно дешёвой: восемь копеек за десятину в год, причём через десять лет плата снижалась почти в пять раз. По договору герцог должен был на приобретаемых землях организовать колонию немцев, переселив их из своих владений в Германии, и создать в Новороссии образец большого благоустроенного сельского хозяйства.

В чём должно выразиться это благоустройство, было перечислено по пунктам: усовершенствованное хлебопашество; посев красильных и масличных растений (краппы, вайды, шафрана, сурепицы); улучшенное содержание крупного рогатого скота для производства масла и сыра; разведение мериносовых овец и арабских скакунов; установка домашних станов для выделки сукна.

Программа для поселенцев была намечена большая.

Герцог построил в центре полученного участка небольшой хутор, названный им Аскания-Нова (по имени своего хозяйства в Германии), организовал конный завод и большое по тому времени овцеводческое хозяйство. Для улучшения стада герцог выписал из Германии сто мериносов, приобретал их и в русских хозяйствах, и через десять лет у него насчитывалось десять тысяч тонкорунных овец.

Бескрайние просторы степей с богатой растительностью и возможность неограниченной эксплуатации рабочих создавали благоприятные условия для быстрого развития хозяйства и обогащения предприимчивого вельможи. Однако первые попытки немецких поселенцев организовать образцовое земледельческое хозяйство потерпели неудачу. «Климатические условия и небольшое количество осадков, приходящихся на день, ставят степи наравне с самыми бедными, непригодными к культуре землями», — писал в своих донесениях герцогу управляющий его хозяйством.

Неумение приспособиться к особенностям климата и почвы степей и неправильное ведение хозяйства привели герцога к разорению. Он был вынужден сначала сдать в аренду все свои земли, а затем, в 1857 году, продать их немцу-колонисту Фейну.

Фейн организовал дело иначе. Он решил, что наиболее надёжным в условиях того времени будет занятие овцеводством, и из года в год увеличивал поголовье своих стад. Особенно развилось это хозяйство, когда предприимчивый Фейн пригласил в качестве своего компаньона немецкого бонитёра овец Фальца, за которого выдал замуж свою дочь.

С этого времени крупнейшие помещики на юге Украины, принявшие общую фамилию — Фальц-Фейн, не только приобрели в полную собственность земли и всё имущество герцога, но и скупили значительное количество окружающих земель. По численности стад, доходивших в некоторые годы до 400 тысяч, Фальц-Фейны считались в России «королями овцеводства», и Аскания-Нова в течение нескольких десятков лет была исключительно овцеводческим хозяйством, поставлявшим на рынок мериносовую шерсть.