Косоглазый бедняга зайчишка

Побывать снова в Березинском заповеднике мне удалось только через год. Как-то осенью под вечер, я выехала на машине знакомой дорогой по Логойскому тракту. В вечернем сумраке волнами разбегаются невысокие пригорки, тускло поблескивают в низинах многочисленные извилистые речки.

Быстро наступает ночь, по-осеннему холодная и сырая.

Между Плещеницами и Бегомлем в ярком свете наших фар очутился зайчишка. Вместо того, чтобы сразу броситься в сторону, он мчится по дороге вперед, пытается убежать от машины по прямой линии. С неимоверной быстротой, как стрела, летит он по световой дорожке, окутанной тьмой, точно между двух черных стен.

Несколько минут длится эта бешеная, но неравная гонка. Где же выдержать заячьему сердцу и тонким ногам против машины! Вот он уже почти под самыми колесами. Последним усилием зайчишка высоко подскочил, метнулся в сторону и, очутившись во тьме, спасся от неминуемой гибели.

Невдалеке от Бегомля на смену ему появился в освещенной полосе перед машиной второй заяц. Этот все бежит и бежит по дороге во всю прыть, а прыгнуть в сторону не догадывается. Машина догнала его и ударила шиной. Косоглазый бедняга остался лежать на дороге.

Шофер остановил машину, поднял зайца и положил его в кузов.

— Завтра воскресенье, — сказал он. — Хороший обед будет.

Взошла луна. В низинах, над речками, над лугами медленно поднимался туман. По обеим сторонам дороги вырос темный лес.

— Почему заяц бежит по освещенной полосе всегда только вперед? — спросил у меня шофер. И с видом знатока стал объяснять мне поведение зайца: — Его ослепляет свет фар. Он видит перед собой только светлую полосу дороги, будто коридор между двумя черными стенами, и думает, что ему можно бежать только в одном направлении — дальше по коридору, что в этом единственное спасение. Вот он и бежит вперед, пока хватит силы.

— А первый ? — спросила я, чтобы поддержать беседу.

— Первому зайцу повезло случайно, — ответил шофер. — Он бежал возле самого края дороги, перед правым колесом. Спасаясь от машины, зайчишка прыгнул, не глядя куда, и случайно очутился за пределами светлой полосы. Тут к нему сразу вернулись нормальное зрение и слух...

От луны все вокруг посветлело. По сторонам мелькают придорожные столбы. За Бегомлем на дорогу перед нами вышел волк. Его характерная фигура вдруг отделилась от темной стены леса и очутилась в светлой полосе дороги. Зверь остановился и взглянул в нашу сторону. Глаза его вспыхнули зеленым огнем. Он повернулся всем туловищем и медленно перешел дорогу.

— Чтоб его черти! — выругался шофер. — Жизни нет от этих серых разбойников. Очень уж они вредят. Если бы не луна, может, и он бросился бы от нас по дороге? Вот догнать бы его и подбить, как того зайца!

На сто двадцать четвертом километре от Минска мы повернули с тракта вправо. Холодный серебристый свет луны льется над высокими мрачными елями. От темной воды канала веет сыростью. Поднимается густой молочно-белый туман.