Охота с беркутом

Несмотря на широкое распространение огнестрельного оружия в Киргизии, охота с беркутом является здесь одной из самых популярных и любимых. Истоки ее уходят во времена седой старины.

Об этом свидетельствуют наскальные рисунки, археологические раскопки и дошедшие до наших дней народные предания, былины, песни, стихи.

В произведениях народного творчества ярко отражено искусство киргизских охотников по отлову, вынашиванию (обучению) и напуску на зверя ловчего беркута.

О силе и ловкости этой птицы, ее смелости и зоркости, красоте полета и удивительном умении словить хитрую, увертливую лисицу, догнать быстроногого элика (косулю) или мертвой хваткой свалить волка повествуют в стихах киргизские поэты-акыны и красочно рассказывают народные сказители — жомокчи.

Воспевая гордую птицу, прославляют они и достойных мастеров-беркутчи, чье высокое искусство дрессировки, накопленное за многие столетия и передаваемое из поколения в поколение, приучает могучих орлов покорно и с пользой служить людям.

На народных торжествах и сейчас акыны и жомокчи рассказывают народу о знаменитых охотах с беркутом, которые создали славу этому национальному виду спорта. Ежегодно в годовщину образования Киргизии многотысячному почтенному собранию высоких гостей, в числе других видов национального спорта, непременно показывается охота с беркутом.

На широкое поле-арену выпускают одну за другой несколько лисиц, и ни по одной из них не промахнутся ловкие могучие птицы. Шумно, восторженно рукоплещет на трибунах народ искусной хватке орлов и мастерству умелых дрессировщиков.

Как добывают и обучают беркутов? Человеку, незнакомому с горными условиями Тянь-Шаня, трудно представить себе, с каким трудом среди путаницы многочисленных ущелий, крутостенных обрывов, скал, теснин, утесов и хаотического нагромождения камней приходится разыскивать труднодоступные гнезда этой птицы и доставать из них орленка.

К трудностям розыска прибавляется еще и то, что не каждый беркут, которого примечает в горах ловец, гнездится, так как первую яйцекладку самка производит лишь на третьем-четвертом году жизни, а гнезда этих птиц находятся друг от друга на расстоянии не менее сорока—шестидесяти километров.

Случается и так, что, добравшись до гнезда беркута, ловец обнаруживает в нем всего одного орленка — и то самца, а обучают только самок, так как у беркутов (как, впрочем, и у других хищных птиц) самки значительно больше и сильнее самцов.

Пойманный беркут — не пленник хозяина, а помощник и друг его. Ключевой водой, водой из горных рек поит беркутчи своего питомца. Лучшими и только свежими кусками мяса кормит его; оглаживает перья, ласкает, беседует с ним. И пернатый друг хорошо понимает уход и ласку и прекрасно узнает хозяина. Так устанавливается контакт между человеком и птицей.

Выращивание и дрессировка орленка, как и взрослого беркута, требуют от беркутчи большого терпения, настойчивости, огромного внимания к птице и заботы о ней и, конечно, знания правил содержания птиц в неволе. Первые дни обучаемый беркут находится на голодной диете. И когда ему показывают лакомый кусок мяса, проголодавшаяся птица сначала робко, неуверенно отходит за пищей к дрессировщику.

Затем беркута начинают отсаживать все дальше и дальше, и всегда с одним и тем же призывом «кый-ту! кый-ту!» приглашают на трапезу. Наконец расстояние между дрессировщиком и птицей увеличивают настолько, что орел уже не подходит к пище, а поднимается на крыло и подлетает к хозяину.

Далее идет притравка беркута на чучело (обычно лисицы). Чучело привязывают к веревке, и кто-нибудь из помощников волочит его по земле. Беркут, завидев движущегося зверя, устремляет на него всё свое внимание. Беркутчи подбрасывает орла с руки вверх, и птица мгновенно налетает на тушку лисицы и начинает ее долбить. Подойдя к птице, хозяин показывает ей хорошо знакомый лакомый кусок мяса и призывно приглашает вновь сесть к нему на руку.

После натаски на чучело выезжают с беркутом на первые пробные полевые охоты.

С гордой осанкой сидит мощная, величавая орлица на руке человека, крепко вцепившись когтями в толстую кожаную рукавицу — мелей. Глаза ее (чтобы не рассеивалось внимание) закрыты надетым на голову кожаным колпачком — томаго. На плюсне лап — ременные путы. Под охотником мускулистый конь, неутомимый питомец горных табунов Тянь-Шаня. Рядом с охотником борзая собака — поджарый красавец тайган...

Таков внешний облик киргизского охотника-беркутчи. И будь это почтенный аксакал, убеленный сединами, или юноша, — народ с любовью называет его «беркутчи», вкладывая в это слово и уважение к человеку, сумевшему поймать, воспитать и научить могучего орла служить ему, и любовь к самой птице, к ее величавой красоте, ловкости и безошибочной хватке по быстрому, увертливому зверю. Так любим, так популярен в Киргизии этот вид спорта и промысловой охоты!

С помощью беркутов в горном крае добываются за сезон тысячи лисиц, зайцев, волков. До десяти — двенадцати, а в умелых руках — и до двадцати лет служит промысловому охотнику его пернатый друг.

Охота с беркутом в Киргизии проводится в одиночку и коллективно — непременно на верховых лошадях. Подготовка к охоте и сам выезд всегда торжественны, праздничны. Гортанный оживленный говор охотников, национальная одежда, могучие птицы с высокими колпачками на голове, сидящие на руках хозяев; группа оседланных лошадей возле сборного стана; громкий заливистый лай нетерпеливых тайганов... Всё это в обстановке суровых гор величественного Тянь-Шаня создает живописную картину.

Не раз приходилось мне видеть, как напускается на зверя ловчий беркут. И всегда удивляла стремительность полета, ловкость, сила и меткость хватки этой могучей птицы.

Вот перед группой едущих беркутчи вспугнута лиса. Охотник, едущий впереди, снимает с головы своего орла колпачок. Лисица сразу замечает неумолимого врага своего и стремится скрыться в неподалеку расположенном кустарнике. Бег ее становится предельным. Кажется, уйдет, непременно уйдет она от орла!

Но еще стремительнее полет беркута. Мгновение — и уже видно, как бьет лисицу орел, ломает хребет. Торопись, поспешай быстрее на горячем коне, расторопный охотник! Разъяренный преследованием, чувствуя в лапах сопротивляющуюся добычу, беркут может порвать ценную лисью шкурку.

Ну, а если вместо лисицы перед беркутчи и его могучим помощником окажется волк? Надо сказать, что даже самые опытные беркутчи неохотно спускают беркута на этого сильного и коварного зверя. При малейшем промахе орел останется без лапы, а то и без головы.

И вот, когда однажды мой старый друг — беркутчи Абды из Чон-Урюктов всё же спустил своего пернатого питомца — Кельгена на матерого волка, выскочившего из бурьяна, я не была уверен, чем кончится этот поединок. Мощным был волк, силен был и пернатый преследователь.

Дважды налетал он на хищника и наконец ударил его, вцепившись лапой в ляжку зверя. А когда волк, защищаясь, повернул к нему оскаленную клыкастую пасть, беркут другой лапой прихватил и зажал ее, словно железными клещами, и стал яростно долбить клювом глаза зверя. И волк свалился. Подоспевший охотник прирезал зверя, но долго не мог снять с него разъяренного беркута, не желавшего отпускать добычу.

Знатных беркутчи и их знаменитых беркутов знают далеко за пределами их родных кишлаков и аулов. Немало их в Киргизии. Только в Прииссыккулье и в Тянь-Шаньской области их насчитывается более ста пятидесяти человек.

Назову одного из самых почтенных и знаменитых — шестидесятисемилетнего Сейтказы Джоломанова. Сын прославленного охотника-беркутчи Джоломана Чиныбаева, участника экспедиции Н. М. Пржевальского. Его первая охота с беркутом началась в четырнадцать лет. И с той поры Сейт-казы отловил и обучил шестьдесят беркутов и добыл за полвека более двух тысяч лисиц, несколько тысяч зайцев и свыше ста волков.