Охота на гусей в дельте Астрахани

Небо вызвездило так, что казалось, будто вся дельта усыпана золотом. Мерцали тысячи светил, сверкало что-то в листве деревьев. Искрились волны, лениво перекатываясь друг за другом и чуть заметно колыхая в черноте своей голубоватые, червонные и красные огни небесной россыпи.

Над камышами глухо ухала выпь. Плескалась рыба. Кем-то вспугнутый сердито вскрикивал кулик-перевозчик.

Таинственностью веяло от тишины и мрака. И было жутко, не видя ничего под ногами, шагать по темному, уснувшему морю. Казалось, вот-вот нырнешь в какую-нибудь яму. Но дно было ровное, как стол, и мы без всяких приключений уже более часа брели за дядей Витей на Гусиную косу.

Гусиной косой оказался большой, сплошь залитый водой илистый нанос. Хорошо, что дядя Витя заранее велел каждому из нас нарвать по большой охапке камыша и веток. А то хороши бы мы были: на косе не то, что человеку — чирку спрятаться негде. Кругом ни камышинки, ни кустика. Над водой кое-где щетинкой торчит лишь осока, да и той мало.

Наша охота на гусей заставила нас здесь строить засидки. Вырыли на дне по яме, устроили над ними небольшие шалаши, расставили профили, и тотчас же со всех сторон послышался приглушенный шопот:

— Доктор! Дайте веточек!

— Зиновьев! У вас камыша не осталось?

— Виктор Сергеевич, а тут поблизости кустиков нет?

— Гуси тут поблизости, гуси! А кустиков нет, — полушутя, полусерьезно отвечал дядя Витя.

Пришлось подналечь на лопаты. Идеальным выходом из положения была бы охота на гусей из бочки, установленной и замаскированной на мелководье. Но бочек, к сожалению, мы с собой не захватили. В распоряжении нашей экспедиции имелось немало всяких нужных и ненужных приспособлений, а вот о бочках мы в свое время забыли. И напрасно.

Товарищам, едущим на охоту в дельту, я от души советую: перед отправлением из Астрахани обзавестись хорошим бочонком. Он окажет вам во время охоты неоценимую услугу.

Гусиный пролет начался задолго до рассвета. Кругом стояла томительная тишина. Казалось весь мир спал крепким сном. И вдруг сразу раздались сотни пронзительных голосов. Гусиная перекличка, начавшаяся со стороны моря, перекинулась в плавни, и скоро над нами пролетела первая стая гусей.

Мы с замиранием сердца слушали этот ночной концерт, но до рассвета, а следовательно и до стрельбы, было еще далеко. Неясной, мутной полоской высветилась заря. Подул ветер. Луна нырнула за черный небосклон, а гуси все летели, летели и летели. Сколько их пронеслось над нами за эти минуты: сотни? тысячи? Трудно сказать.

Восток заалел яснее. И как только в рассвете обозначились профили, справа от меня над морем раскатился тяжелый дуплет. Налетевшая на Мещерского стая круто взмыла вверх. Мещерский, перезарядив ружье, послал ей вдогонку второй дуплет, и вот удача! Два гуся, перевертываясь в воздухе, нырнули книзу.

Я засмотрелась на эту короткую сценку и чуть не прозевала табунок гуменников, налетевший на мои профили с моря. Птицы летели над самой водой, почти касаясь ее поверхности крыльями. В синеве рассвета их трудно было заметить. Но они сами выдали себя. У профилей, обнаружив обман, гуси сбились в кучу и подняли пронзительный крик.

Я даже вздрогнула от неожиданности, когда услышала возле себя их сердитые и удивленные голоса. Секунда замешательства — решила все дело. Я развернулась в своей неудобной и узкой засидке, упала на колено, зачерпнув полный сапог воды, но выстрел сделала.  Отдача от выстрела чуть не свалила меня с ног. Я ухватилась за ветки, устояла и тут неожиданно получила такой удар в бок, от которого тотчас же плюхнулась в воду.

Подбитый гусь как снаряд влетел в мою засидку, раскидал камыш и ветки, и угодил мне в плечо. Проклиная все на свете, вся мокрая, я поднялась на ноги, подобрала ружье и стала продувать стволы. Надо было приготовиться к встрече следующей стаи. Охота на гусей только начиналась.